Несмотря на то, что на Венском конгрессе (1814–1815 гг.) русское правительство дало согласие на фактическое восстановление польской государственности в формате Царства Польского в составе Российской империи и даже даровало ему весьма либеральную по тем временам конституцию, поляки продолжали мечтать о независимой Польше в границах 1772 года, т.е. о включении в состав суверенного польского государства территории Белоруссии. За столетия пребывания Западной Руси в составе польско-литовского государства высшие слои общества подверглись тотальной полонизации, а западнорусская культура была низведена на уровень «попа и холопа». Многие знаковые деятели польской культуры XIX века (Адам Мицкевич, Михаил Огинский, Станислав Монюшко и другие) были связаны с территорией Белоруссии, что порождало в польском сознании восприятие этих земель как «своих».
В конце ноября 1830 года в Варшаве вспыхнул антирусский мятеж, который впоследствии затронул западные районы Белоруссии. Целью мятежа было восстановление Польши «от можа до можа». Польские националисты рассматривали Белую Русь как неотъемлемую часть Польского государства, а потому вопрос о национальном самоопределении белорусов в ходе данного восстания не то что не поднимался, он даже не приходил никому в голову.
В начале 1831 года для подготовки восстания в Белоруссии и Литве был создан Виленский центральный повстанческий комитет. Сочувствующий повстанцам самостийный историк Митрофан Довнар-Запольский писал: «Когда началось восстание в Варшаве, оно немедленно отразилось в Литве и Белоруссии. Весной 1831 года шляхта почти во всех городах Виленской губернии составила конфедерации, обезоружила местные инвалидные команды, провозгласила временное правительство и приступила к образованию войск из крестьян. Только Вильна и Ковно остались в руках правительства, но последний город скоро захвачен был восставшими. За Виленской губернией движение начало сказываться в соседних уездах Минской губернии и затем перекинулось в Могилёвскую. Ещё ранее оказалась охваченная восстанием Гродненская губерния».
Посмотрим, как же «сказалось» польское восстание в Минской губернии. На основе исследования историка Олега Карповича мы составили такую таблицу:
Как сообщает портал 1863x, крестьянство, из которого в то время состоял почти весь белорусский народ, осталось весьма равнодушным к восстанию (1 повстанец на 3019 собратьев по сословию). О том, какая у крестьян была мотивация участвовать в восстании, рассказывается в записке Минской губернской следственной комиссии шефу корпуса жандармов: «Люди низшего класса присоединялись обещаниями улучшения их состояния, а ещё более щедрою раздачею им денег. Сия приманка увеличивала шайки мятежников, но с прекращением оной толпы редели и с первым выстрелом рассеивались».
Общая численность повстанцев также весьма показательна. По данным Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона, население Минской губернии в 1834 году составляло 930632 человека. Следовательно, всего в польском восстании принимало участие 0,07% населения губернии (733 человека). Данные о социальном составе участников мятежа свидетельствуют о том, что роль первой скрипки в событиях 1830–1831 годов играли полонизированные верхи общества (дворяне и шляхта) при существенной поддержке со стороны католических и униатских священников. Из 733 восставших дворяне и шляхта составляли 51,5%, разночинцы – 22,5%, крестьяне – 16,4%, представители католического и униатского духовенства – 9,5%.
Для того чтобы не было сомнений в национальной идентичности участников восстания, приведём два красноречивых фрагмента из воспоминаний «белорусского» повстанца Игнатия Клюковского:
«Во время нашего похода аж до самого города встречались нам везде женщины, которые угощали нас, где бы мы ни останавливались, и слушали со слезами на глазах наши патриотические песни, которые мы пели им, входя в каждое местечко. Везде радостно звучала забытая более чем за 20 лет песня «Ещё Польша не погибла»
<…>
После возвращения российской власти в Ошмяны разослали в разные стороны искать Тышкевича, Важинского и меня, а наши имения попали под конфискацию, чтобы взыскать ту сумму денег, которая была изъята из почты на расходы восстания. Члены Комитета Ванькович и Сорока исчезли заранее. С первым не знаю, что стало, а второго поймали черкесы в Крево и, закованного в кандалы, отвезли в Вильно. Этот уважаемый старик, который несколько раз видел поднимающееся из гроба Отечество, смело шёл на несправедливый суд, говоря с настоящей шляхетской смелостью:
«Можете отобрать последние дни моей жизни, которая и так уже скоро закончится. Не много чем моя смерть вам пригодится. А Польша была и должна быть»».
Итак, резюмируем: восстание 1830–1831 годов было организовано польскими патриотами ради восстановления Польши «от можа до можа», а потому подавление данного мятежа правительственными войсками спасло белорусов от возвращения под польское иго.
Андрей Мирошниченко, sozh.info
