Сегодняшние проблемы Франции во многом связаны с отсутствием у официального Парижа адекватного представления о том, как надо выстраивать национальную и религиозную политику. При этом президент Франции Эммануэль Макрон не может выдать в этих вопросах какую-то целостную позицию, убежден глава комитета Госдумы по развитию гражданского общества, вопросам общественных и религиозных объединений Сергей Гаврилов.
Наряду с турецким президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом французский лидер пытается использовать религиозные чувства людей для разжигания политических противоречий, отметил парламентарий. В эксклюзивном интервью ФАН депутат рассказал, почему католики и мусульмане стали заложниками полемики между президентами Франции и Турции.
Глобальная либеральная диктатура
— По итогам визита в коммуну Конфлан-Сент-Онорин, где ранее исламский экстремист обезглавил преподавателя истории и географии, Макрон заявил, что учитель был убит, «потому что преподавал ученикам свободу слова». Сергей Анатольевич, как вы можете оценить такое заявление главы Французского государства?
—Мне кажется, что проблема Макрона, как и нынешней Франции, связана с их метанием и хаосом во внешней и внутренней политике, отсутствием внятного и адекватного представления о выстраивании национальной и религиозной политики республики. Примером является участие ВМС Франции в борьбе с терроризмом в Сирии. После атак террористов французы продержались менее двух суток на фронте и позорно сбежали в порты, оставив русских с сирийцами бороться с международным терроризмом.
Было немало заявлений Парижа и о разблокировании отношений с Россией, снятии санкций, росте экономических контактов. Все это осталось пустыми словами. Как и заявления Макрона о борьбе с экстремизмом.
— Это типичная для Франции ситуация?
—Политический класс Франции очень зависим от глобальной либеральной диктатуры, поэтому заявление о свободе совести — это попытки уйти от ответственности. Макрон не может выдать целостную позицию. Вопрос не в карикатурах, которые вызывают у понимающих молодых мусульман раздражение, а у малообразованных — эмоциональную ненависть. Это общая политика Франции с конца XIX века. С такой же ненавистью, презрением подавляются христианские ценности, преследуются многодетные семьи, идет разрушение культурных ценностей. Франция не способна избрать национально ориентированное руководство уже более 30 лет.
«Бог не может быть поругаем»
— Верховный муфтий России Талгат Таджуддин призвал мусульман не воспринимать близко к сердцу карикатуры на религиозную тематику. На что направлен призыв муфтия в первую очередь?
—Талгат Таджуддин — величайший муфтий современной России, глубоко духовный, великий пастырь русского ислама. Я помню его заявления о нападении США на Ирак, его позицию о защите русской семьи, культуры. Он часто говорит, что мы — одна семья, у нас одна Родина, и многообразие ислама и православия — источник невероятной силы России.
Он совершенно справедливо сказал, что Бог не может быть поругаем. И правильно, что не нужно обращать внимания на европейские провокации, ведь они служат для того, чтобы вызвать реакцию искренних, но малообразованных людей. Это попытка спровоцировать срыв отношений — как внутри ислама и между религиями, так и между нашими странами.
Убежден, что наша связь между религиями исключает такие провокации. Призыв муфтия направлен на более внимательное изучение ислама, совершение добрых дел, укрепление семьи.
— При этом президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган лично призвал к бойкоту французской продукции. Можно ли сказать, что этот конфликт политический? Или он все же религиозный?
— По моему мнению, действия как Эрдогана, так и Макрона являются попыткой использовать религиозные чувства людей для разжигания политических противоречий.
— Как эта ситуация может сказаться на отношениях России и Франции?
—Эта ситуация мало скажется на отношениях России и Франции, хотя история давала Франции шансы, чтобы переосмыслить свою политику. Но у нынешней республики не хватает сил, чтобы сделать реальные шаги. Мы можем помочь ей нашим пониманием прав человека, нашей практикой выстраивания межрелигиозного мира между конфессиями, культуры на основе традиций и религиозных ценностей, опытом борьбы с экстремизмом. Считаю, что Россия должна действовать, отстаивать свои национальные интересы.
Справедливая оценка от РПЦ
— Ранее Русская православная церковь предложила Парижу принять закон о защите чувств верующих. Какова вообще роль церкви в этом конфликте?
—РПЦ на этот раз дала резкую, но очень справедливую оценку происходящего, продемонстрировав нашу близость с традиционным исламом. Мы действительно подвергаемся систематичным атакам со стороны глобализма.
— Нужно ли принимать в России новый закон о свободе совести? Есть ли уже предложения по его корректировке?
— Мы продолжаем работать над совершенствованием российского законодательства. В частности, прорабатываем вопрос обязательного прохождения обучения в России проповедниками, получившими образование за рубежом. Предлагается не допускать участия в деятельности религиозных организаций таких священнослужителей, а также тех, кто распространяет религиозно-экстремистскую идеологию.
Также идет работа над изменениями в российское законодательство, которые должны сделать деятельность религиозных групп максимально прозрачной.
