Появилась дилемма о том, кто является настоящим владельцем украденных икон: церковь или те люди, у которых они находились на хранении.
Стоит напомнить о том, что 25 сентября в д. Дубровка правоохранительными органами был задержан подозреваем в краже. В местном храма был украден образ Пресвятой Богородицы «Скоропослушница», а также икона Святого Николая Чудотворца. Главной ценностью являлась икона «Скоропослушницы», считающаяся чудотворной. Время создания этого образа относится к началу прошлого века. Государственной экспертизой он был оценен в 20 000 белорусских рублей, однако для коллекционера из России «Скоропослушница» составляла еще большую ценность и тот собирался купить ее у похитителя за сумму в 30 000 долларов.
Первое заседание по уголовному делу о краже икон и церкви прошло 18 марта. Правоохранителями было признано, что потерпевшей является пенсионерка Анна Даниловна, поскольку образы продолжительный период времени находились на хранении в ее семье.
Представители Гомельской епархии Белорусской православной церкви не понимают, почему женщина признана потерпевшей, потому что иконы украли из местного прихода. Так поделилась мнением епархии её юридический консультант Леся Чирва.
Она удивляется тому факту, что следователи даже не попросили документы у священнослужителя церкви, ориентируясь исключительно на слова Анны Даниловны. При этом, о том, что у нее есть права на иконы она сообщила только после того, как стала известна ее материальная ценность. Сейчас Гомельской епархией подано прошение о том, чтобы был признан факт того, что иконы принадлежат Белорусской православной церкви. От Епархии были предоставлены документы об описи имущества местного прихода, датируемые 2013 и 2019 годами, где в списке присутствуют данные иконы.
Леся Чирва рассказала о том, что Белорусская православная церковь никогда не теряла прав на владение иконами. Просто в период гонений на церковь образы отдавали прихожанам на хранение. Так они могли находиться в нескольких семьях поочередно. Последним местом, где хранились эти иконы стала семья матери Анны Даниловны. Женщина утверждает, что они были переданы ей по наследству, однако, никаких документов о праве владения иконами у нее не имеется.
