Объёмы импорта пальмового масла в Беларусь и Россию всё больше растут, как и объёмы фальсификата на российском молочном рынке.
Спрос на пальмовое масло в России стал расти после введения продуктового эмбарго, под которое попало молоко и молочная продукция из ЕС, США, Канады и других стран. В 2013 г. на импортное молоко и молочную продукцию на российском рынке приходилось 22%. После введения санкций эту долю рынка поспешили занять российские производители. Но вскоре оказалось, что увеличить объёмы собственного молочного производства — задача не на один год. Ввозить молоко из-за рубежа стало дорого, потому что курс рубля опустился вслед за ценами на нефть.
В итоге российские производители нашли выход в увеличении импорта пальмового масла. В 2015 г. ввоз пальмового масла вырос на четверть и достиг 888,9 тыс. тонн. В 2016 г. он незначительно сократился на 0,4% до 885,1 тыс. тонн, но в 2017 г. увеличился на 0,7% и достиг 891 тыс. тонн.
Если сравнивать с другими товарами, то различия ещё более внушительны. В 2016–2017 гг. в Россию было ввезено пальмового масла в 3,5 раза больше, чем свежего молока и сливок, и почти в 8 раз больше, чем сливочного масла. В результате на протяжении последних лет российские органы статистики фиксируют удивительную ситуацию: собственное производство молока буксует, импортного молока ввозится меньше, чем до введения санкций, но производство молочной продукции растёт.
Что же привлекает российских производителей в пальмовом масле? Во-первых, его консистенция и свойства. Пальмовое масло напоминает спред и может широко применяться не только в молочной промышленности, но и в других производствах как альтернатива маргарину. Во-вторых, пальмовое масло — хороший консервант. Оно улучшает товарный вид продуктов, усиливает вкусовые характеристики, увеличивает срок годности. В-третьих, огромное значение имеет его цена, особенно в условиях снижения покупательной способности населения. Средняя импортная цена 1 кг. пальмового масла в 2016 г. составила 0,73 доллара, в то время как оливковое стоило 3,47 доллара за 1 кг., а его ближайший конкурент — подсолнечное масло — 0,85 доллара за 1 кг. Но если для производителей это экономически выгодно, то для потребителей очень вредно.
Насыщенные жиры, содержащиеся в пальмовом масле, плохо растворяются в пищеварительной системе человека и откладываются на стенках сосудов, образуя атеросклеротические отложения и тромбы. Это провоцирует развитие сердечно-сосудистых заболеваний, сахарного диабета, ожирения, болезни Альцгеймера. Пальмовое масло — сильный канцероген, поэтому способно вызывать онкологические процессы. Ценными считаются масла, содержащие большое количество линолевой кислоты. Чем больше её содержание, тем ценнее сорт. В растительном масле среднего качества содержание линолевой кислоты приблизительно 70–75 %. Полезными для здоровья являются оливковое, кукурузное, подсолнечное. В пальмовом — линолевой кислоты всего 5%.
Кроме того, вопрос связан не только со здоровьем человека, но и с недобросовестной конкуренцией. Чтобы «сэкономить», всё больше российских производителей не гнушаются выдавать продукцию, выработанную на основе пальмового масла, за молочные продукты исключительно животного происхождения.
Оценки объёмов фальсификата с использованием пальмового масла разнятся. В июне 2017 г. министр промышленности и торговли России Денис Мантуров сообщил, что его доля на российском молочном рынке составляет 20%. Независимые экспертные оценки пугают гораздо больше. В мае 2017 г. исполнительный директор Ассоциации переработчиков по противодействию фальсификации молочной продукции Александр Бражко заявил, что доля фальсифицированной продукции среди недорогих сливочных масел и сыров (дешевле 400 рублей за 1 кг.) в России достигает 90%.
В Беларуси также наблюдается тенденция быстрого увеличения объёмов импорта пальмового масла. В 2016 г. данный показатель вырос на 61,3% и достиг 5 тыс. тонн, а в 2017 г. на 60% и достиг 8 тыс. тонн. Хотя последняя цифра примерно в 111 раз меньше аналогичного российского показателя, темпы роста импорта пальмового масла в Беларусь впечатляют. Это явный повод для беспокойства, учитывая, что Беларусь полностью обеспечивает себя молоком и молочной продукцией.
К сожалению, такая ситуация во многом связана с решением ЕАЭС об ужесточении требований к содержанию трансизомеров жирных кислот в продуктах питания с 1 января 2018 г. Требование, установленное техническим регламентом Таможенного союза на масложировую продукцию, нормирует содержание трансизомеров жирных кислот в пределах 2% (ранее допускалось от 8 до 20%). Норма относится к твёрдым маргаринам, заменителям молочного жира, мягким и жидким маргаринам, жирам специального назначения, а также растительно-сливочным и растительно-жировым спредам, топленым растительно-сливочным и растительно-жировым смесям. С целью соблюдения нормы предприятиям рекомендовано использовать пальмовое масло и его фракции при производстве продукции.
Беларусь и Россия пытаются решить проблему путём введения квот на поставки пальмового масла в ЕАЭС.
29 марта 2018 г. заместитель министра сельского хозяйства РФ Евгений Непоклонов сообщил, что Россия ведёт переговоры с партнёрами по ЕАЭС о введении квот на ввоз пальмового масла на всю территорию Евразийского экономического союза, чтобы в случае введения данных квот Россией остальные страны ЕАЭС не нарастили объёмы импорта пальмового масла и не поставляли его затем беспошлинно на российский рынок.
21 мая 2018 г. начальник главного управления внешнеэкономической деятельности министерства сельского хозяйства и продовольствия Беларуси Алексей Богданов заявил, что ввоз и оборот пальмового масла на территории ЕАЭС должны быть ограничены, и что для этого нужно ввести квотирование и ужесточить техрегламенты. Он также обратил внимание, что ввоз значительных объёмов пальмового масла оказывает сильное давление на молочный рынок стран ЕАЭС.
«Продукция с содержанием растительного жира создает нездоровую конкуренцию продукции животного происхождения, порой вытесняя её с полок», — подчеркнул он. Алексей Богданов также констатировал, что данный фактор в значительной степени способствовал переизбытку молока в конце прошлого и начале текущего года. «Думаю, что такая ситуация не может не беспокоить честных производителей молочной продукции, которые теряют конкурентоспособность в неравной борьбе с фальсификатом», — резюмировал он.
Иван Палачанин
