Прошло уже более трех десятилетий с тех пор, когда в СССР впервые прозвучало слово Куропаты. Материалы З. Позняка оказались информационной бомбой, взорвавшей в то время наше общество. Это было первое в СССР уголовное дело против тоталитарного государства за преступления против своего народа в 1930-е годы.
После проведения четвертого расследования генпрокурор Олег Божелко 3 декабря 1998 года на страницах газеты «Рэспубліка», подводя итоги следствия, утверждал, что «предыдущее расследование в период с 1988 по 1995 год проводили крайне односторонне, под сильным давлением националистов. Научный отчёт Позняка и других о результатах раскопок во многом построен на предположениях и содержит выводы, не подтверждённые доказательствами…» Однако, даже после этого расследования куропатский миф продолжает свое существование в версии начала 90-х годав.
Членами Международной общественной комиссией по расследованию преступлений гитлеровского геноцида «Куропаты» были проанализированы результаты комплексной судебно-медицинской и криминалистической экспертизы найденных монет, гильз и пуль, черепов и костей, численность женских скилетов в захоронениях, возраст жертв и их конфесиональная принадлежность, найденные в захоронениях вещи, а так же установлены подробности относительно двух тюремных квитанций из Гродненской тюрьмы. Проведенный анализ указывает на то, что объективно в ходе раскопок не было найдено ни одной улики, доказывающей причастность органов НКВД к данным преступлениям.
Наган Смирнского
В ходе проведенных исследований нам удалось частично установить почерк расстрела людей органами НКВД. Обратимся к официальному нормативному документу Министерства обороны СССР. Это «Наставление по стрелковому делу. Револьвер обр. 1895 г. и пистолет обр. 1933 г.», 1955 г.:
«Для тренировочных целей в 30-е годы выпускался наган калибра 5,6 мм, под обычный малокалиберный патрон. Малокалиберный наган имел точно такую же конструкцию, что и револьвер калибра 7,62 мм. В оперативной практике малокалиберный наган использовался для поражения противника в руку, ногу, плечо при необходимости взять его живым. Использовался он и для расстрелов – малокалиберные патроны дешевле боевых».
Малокалиберная пуля этого пистолета при выстреле в голову гарантированно убивала человека. Но её кинетической энергии было недостаточно, чтобы разнести жертве череп. Человек умирал с маленькой дыркой в голове, при этом пуля оставалась внутри черепа. Как правило, расстрелы производили не в открытой местности, а в местах содержания заключённых. Тихий звук выстрела нагана Смирнского скрывал от заключённых факт расстрела, а после него не нужно было отмывать стены от крови и менять песок в камере.
Произведя раскопки множества захоронений, З. Позняк так и не нашёл ни одного черепа жертвы, расстрелянной почерком НКВД. К тому же, все найденные улики только подтверждают обратное: расстрелы производили оккупанты и их прислужники в годы Великой Отечественной войны!
Идентификация местности
Топоним Куропаты в широкий обиход был впервые введён Позняком в 1988 году. Жители Минска это место называли в привязке к наиболее известным на то время ориентирам: «в хмызняке за Зелёным Лугом», «в районе совхоза «Зелёный Луг», «возле Заславской дороги», «за Комаровкой», «в Комаровском лесу», «за Выставкой», «за городом».
Иногда в документах употребляли и краткое описание территории Куропат: «там, где тренировали войска», «удобно выбранная (для расстрела) местность». Визитной карточкой для идентификации расстрелов в Куропатах может служить упоминание о вырытых для захоронения ямах, вместо огромных котлованов и рвов, используемых обычно карателями в подобных случаях. Ведь именно отсутствие подобных котлованов послужило когда-то одним из аргументов, что это расстреливали не оккупанты.
Великая Отечественная война
Уже 13 июля 1941 года в Минске был создан лагерь гражданских заключённых, в котором содержали почти всё мужское население города. Айнзатцгруппа получила приказ совместно с тайной полицией профильтровать этот лагерь. Под освобождение подпадали только те лица, которые могли гарантированно удостоверить свою личность и не являлись политическими (с точки зрения оккупантов) или уголовными преступниками. Оставшихся в лагере лиц подвергли скрупулёзной проверке, их дальнейшую судьбу решали в зависимости от полученных результатов.
Сначала было ликвидировано 1.050 евреев. 24 июля 1941 года было продублировано сообщение айнзатцгрупп и команд о том, что в Минске ликвидированы все слои еврейской интеллигенции (учителя, профессоры, адвокаты и т.д., исключая медицинских работников)5. Ориентиром для определения места их расстрела могут стать воспоминания Бориса Хаймовича, который подробно рассказал о днях пребывания в лагере:
«Приказали построиться. Колонну служащих стали в машины запихивать. Три-четыре машины набьют битком и отъезжают. Минут через двадцать слышны пулеметные и автоматные очереди. Возвращаются машины пустые и снова погрузка…»
Итак, исходные данные для анализа есть: приблизительно двадцать минут езды гружёного автомобиля и слышимость пулемётных выстрелов. Грузовой автомобиль за 18–20 минут мог проехать приблизительно 12–13 км, с учётом того, что необходимо прибавить 1–2 минуты для выгрузки людей и подведения их к месту расстрела. Но с такого расстояния звук пулемётных выстрелов уже не будет слышен. Это значит, что автомобили, выехав на Заславскую трассу, не поехали дальше на север. В случае поворота колонны на восток место прибытия по времени как раз вписывалось в Куропаты. С такого расстояния в Дроздах при безветренной погоде пулемётные очереди или винтовочные выстрелы доноситься могут.
Из сводки событий из СССР от 28 июля 1941 года: «В Минске и в дальнейшем будет ежедневно расстреливаться 200 человек. Речь идет о большевистских функционерах, агентах, уголовных элементах, азиатах, и т.д., которые отсортировываются из лагеря гражданских пленных». Но гарантированное количество ежедневных расстрелов в две сотни человек айнзатцгруппа успешно перевыполняла. Так в сводке № 67 сообщали, что в Минске при прочёсывании лагеря для гражданских лиц расстреляли ещё 615 советских граждан. В сводке № 73 айнзатцгруппа доложила о рекордных успехах: «Была продолжена фильтрация лагерей для гражданских лиц в Минске. В ходе фильтрации ликвидировано 733 человека.»
Ключевым событием, превратившим «хмызняк за Зелёным Лугом» в фабрику смерти, стал приезд в Минск Генриха Гиммлера 14–15 августа 1941 года. Тогда же рейхсфюрер СС посетил лагерь военнопленных на улице Широкой и Минское гетто. Гиммлер отправился наблюдать за массовым расстрелом. Желание лицезреть это действо высказал лично. Общую картину казни частично можно восстановить из показаний, данных на суде К. Вольфом, присутствовавшим во время расстрела. Он рассказывал, что евреев ударами принуждали спрыгивать в яму и приказывали лечь на живот, после чего 8–10 палачей стреляли одновременно в голову или шею, затем следующую партию людей заставляли спрыгивать и ложиться поверх только что убитых.
Описание расстрела евреев дополняют материалы допроса Отто Адольфовича Матонога, проведённого в июне 1945 года:
«В Минске расстреливали людей три дня, при этом присутствовал сам Гиммлер. В начале августа 1941 года наш отряд приехал в город Минск, здесь нами устанавливалась власть и наводился порядок, здесь я заболел, но от моих сослуживцев узнал, что в Минске на следующий день после нашего приезда было арестовано 800 человек и в последующие дни в разное время один раз арестовано 700 евреев, а в следующий раз 600 евреев. Все эти люди спустя один день, якобы за поджог какой-то фабрики, были вывезены за город и на какой-то площади, где раньше обучались войска, были расстреляны… Мне известно со слов моих товарищей, работников гестапо, о том, что в Минске при расстреле присутствовал сам Гиммлер».
Таким образом, указание места расстрела дано предельно точно и ясно. В окрестностях Минска других полигонов для тренировки советских военнослужащих, находящихся вблизи лагеря на улице Широкой и используемых для массового захоронения людей, просто нет!
322-й полицейский батальон
Ещё одним свидетельством массового расстрела евреев в Куропатах является дневник боевых действий 322-го полицейского батальона:
11 августа 1941 года в частях батальона пристрелка трофейного оружия и изучение материальной части. 30 августа 1941 года. В 16.30 предварительное совещание командира батальона с оберштурмфюрером Кохом из СД в присутствии командиров рот по вопросу проведения акции против евреев 31 августа и 1 сентября 1941 года в еврейском гетто Минска. Срок проведения антиеврейской акции 31 августа 1941 года, начало в 15.00. Для проведения акции батальон выделяет две роты.
31 августа 1941 года. 7-я и 9-я роты проводят еврейскую акцию в Минске, во время которой арестовано примерно 700 евреев, в том числе 64 женщины. Все арестованные доставлены в тюрьму г. Минска14. 1 сентября 1941 года. 9-я рота совместно с СД и НСКК (национал-социалистский автомобильный корпус) участвовала за Минском в расстреле 914 евреев, в том числе 64 евреек. Среди этих лиц находилось около 700 чел. евреев и евреек, арестованных вчера 7-й и 9-й ротами во время акции в минском гетто и доставленных в тюрьму. Расстрелы прошли без особых эксцессов. Попыток побега благодаря удобно выбранной местности для расстрела, осмотрительности руководства и уже приобретённому опыту со стороны мужчин евреев не было. Благодаря решительным и надёжным действиям 9-й роты, вся работа закончена в кратчайший срок. 64 еврейки расстреляны за то, что во время акции оказались без еврейских нашивок».
В описании действий батальона обращает на себя внимание факт, что незадолго до проведения карательной акции его личный состав был вооружён трофейным оружием. Поэтому неудивительно, что в ходе раскопок в Куропатах были найдены гильзы от советского оружия! Об этом же расстреле упоминал в беседе партизан Рафаэл Моносович Бромберг. Сославшись на рассказ товарища, работавшего в минской тюрьме, он сообщил, что приблизительно в последних числах августа была очередная так называемая разгрузка тюрьмы. Вывезли девять машин людей. Расстреливали их за Выставкой в лесу. Тяжелораненых клали в яму вместе с убитыми и засыпали землёй. О том, что описанный расстрел евреев происходил в Куропатах, подтверждает упоминание об «удобно выбранной местности». Те, кто ходил по территории Куропат, без лишних слов поймут, о чём шла речь. Безусловно. Сбежать оттуда было невозможно…
Куропаты
Одним из ключевых моментов фальсификации истории расстрелов является происхождение топонима «Куропаты». Слово «Куропаты» никогда не являлось топонимом и официально не употреблялось ни до, ни после войны. Его не удалось найти ни в послевоенных, хранящихся в архивах показаниях свидетелей, ни на советских, ни на немецких картах. Это слово впервые официально было обнародовано Позняком. Соответственно, так называемые Куропаты не могли упоминаться ни в архивах НКВД, ни в немецких архивах, чтобы подтвердить или опровергнуть версию о расстрелах. Настоящая история возникновения этого образчика сленга была описана в газете «Во славу Родины» 23 июня 1994 года (также в газете «Мінская праўда» № 5, 1994 г.). Её рассказал бывший командир партизанского отряда «Ленинец» бригады «Дяди Коли» Иван Харитонович Загороднюк.
…За успешно продвигавшимися на восток фашистскими войсками следовала айнзатцгруппа «В», зачищавшая оккупированную территорию от евреев, комиссаров, коммунистов и прочих «неполноценных элементов». После взятия Москвы для обеспечения оккупантов рабочей силой в безлюдный город планировали направить большое количество обслуживающего персонала, преимущественно еврейской национальности, в первую очередь переводчиков, а также врачей, парикмахеров, стоматологов, сапожников и других специалистов. Специалисты перемещались вместе с айнзатцгруппой «В» вслед за наступающими немецкими войсками. Но случилось непредвиденное: под Смоленском оккупанты встретили ожесточённое сопротивление Красной Армии, и наступление немецко-фашистских захватчиков застопорилось на неопределённое время. Поэтому все отобранные люди были брошены в Оршанскую тюрьм. Долго в тюрьме переводчики и прочие не просидели. Их погрузили в товарные поезда и направили в сторону Минска, подальше от фронта. В одном из эшелонов месте с ними отправили и несколько вагонов с советскими гражданами, которых немцы арестовали после взятия Орши.
С сентября 1941 по май 1942 года на перекрестке Логойского тракта и дороги Боровая – Заславль, а также в том месте, где улица Цнянская переходила в полевую дорогу к деревням Подгорное и Цна-Йодково, можно было видеть стрелочные указатели военного типа с надписью на немецком языке «Курпатен юден». Так называлась немецкая операция по ликвидации евреев-переводчиков. Die Kur – лечение, der Pate – крестный отец. Что-то вроде лечения крестным отцом евреев. В роли крестного отца выступали палачи из подразделений СС и СД, а единственным способом их лечения был расстрел. Этими указателями обозначалось направление доставки 7,5 тысячи переводчиков еврейской национальности, которые перед нападением на СССР были мобилизованы айнзатцкомандой «В» в Австрии, Германии, Чехословакии и Польше для работы в Москве после её оккупации.
Вагоны с советскими гражданами, которых немцы арестовали после взятия Орши, прибыли первыми. Арестантов под охраной литовского и латышского батальонов, вооружённых советским оружием, пешком провели через весь Минск в сторону расположения немецкого гарнизона «Зелёный Луг». Там их заставили на холмах копать ямы, сооружать проволочные заграждения, строить насыпную стенку для улавливания пуль и другие объекты фортификации.
В начале сентября 1941 года стали прибывать колонны переводчиков, которых партиями подводили к ямам и расстреливали. Под наблюдением немцев евреев и тех, кто рыл им могилы, расстреливали латышские и литовские легионеры, вооружённые трофейным советским оружием. В живых остались лишь единицы: те, кто владел прибалтийскими языками и сумел выдать себя за литовцев или латышей.
Более подробно о расстреле евреев-переводчиков рассказал непосредственный участник этих событий, чудом спасшийся от расстрела Михаил Иванович Позняков, бывший подпольщик города Орши, партизан-разведчик отряда «Дяди Коли». Его история неоднократно публиковалась в различных средствах массовой информации.
Ноябрьский погром 7–8 ноября 1941 года
«Боевое крещение» первая рота 41-го украинского батальона (личный состав 100 чел.) получила, расстреливая евреев 7–8 ноября20. В архивных документах чаще всего можно найти описание ликвидации евреев 7 ноября возле Тучинки. Его особенностью было то, что людей вели туда колонной, поскольку расстояние до места казни измерялось несколькими десятками минут ходьбы. Под могилы использовали огромные карьеры, оставшиеся после добычи глины. Однако рассказы очевидцев доказывают, что это было не единственное место уничтожения людей. Во время массового погрома, приуроченного ко Дню Великой Октябрьской социалистической революции, расстрелы
