„Национализм польский не питался никогда чужой кровью и слезами. Не принуждал детей в школах. Не ставил памятников палачам. Он родился из боли крупнейшей исторической трагедии. И проливал кровь только на родной земле и всех тех полях сражений, где только речь шла о свободе”, – писал в 1912 году Генрик Сенкевич.

Недавно эти слова привел в своей проповеди во время мессы по случаю юбилея (дня рождения) католического «Радио Мария» епископ вроцлавский Веслав Меринг. Оратор не мелочился. Не замыливал глаза разговорами о семьях, которые празднуют польскую независимость, не обошел украдкой спорное понятие „национализм”, заменив его неопасным патриотизмом. Выразил, хотя и общими и вырванными из контекста словами то, что у него на сердце – у него и подобных ему „слуг Христовых” заполняющих костелы табличками в честь «национальных партизан», «проклятых жолнежей» из Армии Крайовой и прочих не менее достойных и образцовых „поляков-католиков”.

Сделал все это оратор в хорошей компании министров польского правительства и римско-католических иерархов. Попросту повосторгался национал-радикалами. Искренне – и до боли лживо. То, как польский национализм не питается чужими слезами видели летом 1938 года польские граждане православного вероисповедания, жители Южного Подляшья и Хелменщизны, когда солдаты и полицейские, в соответствии с приказом воеводы люблинского, вместе с военными, рушили и уничтожали один за другим их храмы. Более сотни церквей. Когда, не обращая внимания ни на слезы, ни на редкие и отчаянные попытки сопротивления, разрушали до основания святыни сельских общин, насмехаясь над их верой, сбивая на землю „русские” кресты. И не имело значения, что православные в массе своей спокойно жили и работали в Польше – они должны были лишить себя белорусского, украинского или „тутэйшаго” языка, забыть о восточных корнях и превратиться в образцовых поляков-католиков.

„В Польше только поляки являются хозяевами, полноправными гражданами, и только они могут что-либо говорить в Польше. Всех остальных просто терпят. Следует создать среди польских масс комплекс превосходства по отношению к непольскому населению” – было написано в руководстве к действию, для маскировки названному „rewindykacyjno-polonizacyjną”.

В 2008 году, в 70-летний юбилей этого документа, польский Сейм имел возможность выразить хотя бы сожаление по поводу того, как католическая II Речь Посполита трактовала „братьев христиан”. Не выразил, проект закона застрял в комиссии по культуре. О том, как польский национализм не проливает безвинной чужой крови, убедились жители округа бельского, когда в 1946 году появился в нем отряд Ромуальда Райса «Бурого». Когда эти борцы за национальную Польшу расстреливали селян православного вероисповедания, и отпускали тех, которые умели молиться по католически, а потом сожгли, чтобы запугать, еще и селения Zaleszany, Szpaki, Zanie и Końcowiznę, не смотря на жертвы даже среди стариков и детей.

„Большинство из нас была озлоблено на белорусов. Это урок – говорили хлопаки, – чтобы они знали, что с поляками не шутят”, – вспоминал один из подчиненных „Бурого”, рассказ которого, как и прочие подобные свидетельства сослуживцев из отряда, записал в 1991 году Центр Карта (ośrodek Karta).

То как в Польше не ставят памятников палачам, мы могли видеть уже все. Достаточно было в начале ноября посетить специальную выставку в Музее Второй мировой войны в Гданьске, посвященную „проклятым жолнежам”. Одним из ее героев был именно „Бурый”, в компании с Иосифом Kурасем („Огнем”), которого даже благосклонные историки из IPN не в состоянии очистить от обвинений в убийстве 13 евреев в Krościenku в мае 1946 г., а также нападениях на словацкое население. Какая была в этом „борьба на всех полях битв, где только речь шла о свободе”? Таким вопросом задаются сейчас все хоть немного разбирающиеся в проблеме и критически мыслящие люди.

Но только не польское правительство и его католические защитники, которые просто возбуждаются „героической борьбой с коммуной”. В своем выступлении епископ Меринг поблагодарил хозяев за „представление честной истории” Польши. Не буду писать, что урок честной истории, а не нацкатолических мифов и слоганов, не помешал бы и оратору, и его слушателям. Я знаю, что его бы отвергли с презрением, как левацкую пропаганду. Вопрос в том, будем ли мы, все, кто не подписывается под такой „истинной историей”, в состоянии помешать ее внедрению в головы. Прежде чем польские националисты, перестав словесно обещать „смерть врагам отечества”, вновь не покажут как „не питаются кровью и слезами”.

Источник: strajk.eu