«Новые скифы» являются одним из новых, но успевших заявить о себе движений в Беларуси. Подробнее об этом движении «Нашему Гомелю» рассказал его лидер, директор Евразийского Центра имени Льва Гумилева Павел Зарифуллин.
— В чем заключаются главные идеи «новых скифов»?
Наша главная идея — построить новый мир на справедливых основаниях, используя как наследие наших предков, скифов, так и новые технологии. От скифов мы берем самое лучшее — активность, мобильность, пассионарность, способность быстро осваивать новые технологии. Последнее крайне актуально на сегодняшний день, поскольку время течет все быстрее и быстрее. Если ранее научно-технические революции происходили раз в несколько столетий, то сейчас человек за одну жизнь может побывать в нескольких технологических укладах.
При этом нам нужно сохранить евразийскую цивилизацию. Сделать это можно лишь «оседлав пространство и время» — взяв на вооружение опыт евразийских кочевников, которые изобрели боевые колесницы, разъехались на них по всей Евразии и создали различные царства. То есть взять модус поведения скифов и применять его к современному миру.
Например, мы говорим «да» технологиям, но отстаиваем идентичность нашей цивилизации, мы говорим «да» искусственному интеллекту, но отстаиваем права человека перед правами робота, мы говорим «да» новым транспортным коридорам, но требуем использовать их на благо нашей цивилизации (а не, например, китайской или западной). Таким образом, в условиях быстроразвивающихся технологий «Новые скифы» отстаивают достоинство и идентичность евразийской цивилизации.
— Почему же нельзя взять за основу развития что-нибудь славянское?
— Можно, но нужно понимать, что евразийская цивилизация больше Беларуси, России и Украины. Она простирается от Польши до Монголии, в ней есть разные элементы — славянский, тюркский, финно-угорский, кавказский и другие. Ограничение только славянским элементом ведет этнос, выражаясь терминологией евразийца Л. Н. Гумилева, к реликтовому состоянию, в лучшем случае к нахождению в гомеостазе. История же показывает, что славяне процветали, когда взаимодействовали с тюрками, поскольку славяне и тюрки дополняют друг друга.
Поэтому скифская идея — это объединительная идея, поскольку в этногенезе большинства народов Внутренней Евразии (бывшего СССР) в той или иной степени участвовали скифы — либо с точки зрения генетики, либо с точки зрения истории и культуры. При этом скифы были не единым народом, а союзом народов, среди которых были предки современных белорусов, русских, украинцев. Таким образом, скифы являются точкой отсчета евразийской цивилизации.
— Может ли скифство стать идеологией евразийской интеграции?
— Евразийство и скифство очень тесно соприкасаются, поскольку евразийство во многом выросло из скифства. В 1917 году ряд российских писателей и философов (А. А. Блок, В. Я. Брюсов, Р. В. Иванов-Разумник, Н. А. Клюев, С. С. Прокофьев и другие) объявили себя скифами и заявили о том, что России нужно повернуться лицом к Востоку. На этой идее вскоре сформировалось евразийство, и с тех пор данные идеологии органично сочетаются. Евразийство объясняет общность народов с точки зрения общей территории (принадлежности к одной цивилизации), а скифство — с точки зрения общей истории (происхождения от одних предков). Евразийство и скифство настолько близкие идеологии, что, когда они оказываются вместе, пространство и время как бы объединяются. Так, евразийцы олицетворяют пространство, а скифы — время. В этом отношении скифство продолжает и аккумулирует идеи евразийцев на новом уровне, и поэтому имеет все шансы стать идеологией евразийской интеграции.
— Когда и как «Новые скифы» появились в России?
— Изначально, несколько лет назад, мы были субкультурой. Как и в 1917 году, наше движение создали поэты, писатели, художники. Сначала наша субкультура организовывала перформансы в больших городах и экспедиции в места Евразии, в которых в свое время жили скифы. Мы исследовали наследие скифов и одновременно описывали образ будущего, который был бы нам интересен — как с точки зрения нас самих, так и с точки зрения наших предков. Это была большая идеологическая работа, и сейчас она подходит к концу, поскольку в России мы вплотную подошли к политизации нашего движения, то есть созданию своей партии. Сейчас запускается процесс ее регистрации.
— А что касается Беларуси?
В этом случае речь идет лишь о создании белорусской скифской субкультуры, белорусского понимания скифства. Пока мы не зарегистрированы в Беларуси как общественная организация и занимаемся там просветительской деятельностью как движение. Тем не менее, я вижу большой интерес к нам со стороны интеллектуалов и молодежи Беларуси, которые ориентируются на союз с Россией и видят свою страну частью евразийской цивилизации. Но скифство вполне может активировать эту часть белорусского общества.
Я много раз приезжал в Беларусь, выступал с лекциями, был участником конференций и наблюдателем на выборах, с большим уважением отношусь к белорусам и белорусской культуре. Однако скифство появилось в Беларуси лишь в 2019 году, когда мы провели там несколько мероприятий, на которых присутствовало довольно много людей, даже из регионов, что говорит о некоторой сетевой мобилизации и интересе белорусов к скифской идее.
В дальнейшем мы планируем презентацию наших книг и журналов в крупных городах, организацию экспедиций по местам сакральной географии Беларуси, проведение концертов этнической музыки и организацию конференций о будущем Союзного государства и ЕАЭС через 20-30-50 лет.
Иван Палачанин
