2 апреля Беларусь и Россия будут отмечать День единения своих народов, который неразрывно связан с их интеграцией в рамках Союзного государства. В этой связи о СГ и гуманитарном сотрудничестве двух стран в его рамках нам рассказал исполнительный директор Международной мониторинговой организации CIS-EMO, сопредседатель Гражданской инициативы «Союз»Станислав Бышок.
— Актуален ли для Беларуси и России проект Союзного государства или же обсуждение в СМИ возможности углубления белорусско-российской интеграции в его рамках является скорее шумом?
— Здесь обратная логика. Возросший медийный интерес к Союзному государству обусловлен активизацией переговоров в этом направлении как со стороны первых лиц Беларуси и России, так и работой экспертных кругов двух стран. Появляется понимание, что формат Союзного государства не может и не должен «утопать» в других интеграционных проектах на постсоветском пространстве. Ни с кем другим Беларусь и Россия строить Союзное государство не планируют, хотя и открыты к разностороннему взаимодействию со всеми соседями, близкими и дальними.
День единения народов Беларуси и России — новый праздник, к которому нам еще предстоит привыкнуть. Есть мнение, что праздники — это прошлый век, что в эпоху цифровых технологий они не нужны. Не согласен с этим, как и с тем, что между цифровыми технологиями и праздниками есть какое-то противоречие. Праздники наподобие Дня единения позволяют поддерживать нашу общую историческую и цивилизационную идентичность, представление о наших корнях и общем видении будущего.
— Как, на Ваш взгляд, Россия воспринимает Союзное государство?
— Говорят, не было бы счастья, да несчастье помогло. Государственный переворот (или революция, как кому угодно) в Украине в 2014 году и последующие трагические события как внутри страны, так и между Киевом и Москвой, как мне кажется, заставили руководство России серьезно переосмыслить свою внешнюю политику. В частности, начать по-настоящему ценить те союзнические отношения и те медленно, но поступательно развивающиеся интеграционные проекты, которые существуют у Минска и Москвы.
Отношение к соседям в духе «никуда они не денутся» после Украины является не просто неуважительным, но, пожалуй, даже преступным для тех чиновников, которые ответственны за внешнюю политику России. Стандартных речей про «братские народы» тоже недостаточно, причем недостаточно было всегда, не только начиная с 2014 года. Следует как минимум интересоваться, что у братьев происходит в экономической, политической, гуманитарной сферах. На каком языке братья говорят и в какую сторону смотрят. О чем думает наиболее активная молодежь у братских народов и какое общее отношение к России и, прежде всего, к вопросам интеграции. Все это кажется довольно банальными вещами, которые по умолчанию должны быть в числе базовых должностных обязанностей любого чиновника, работающего в данном направлении. Но понимание пришло только сейчас. Отсюда и повышенный интерес к Союзному государству.
На уровне же простых граждан есть, разумеется, самые теплые чувства к Беларуси и белорусам, но, к сожалению, информированность об интеграционных процессах крайне низкая. Многие, например, до сих пор не знают, что в Беларусь можно ездить по внутрироссийским паспортам. Научились ездить в Америку и делать многолетние Шенгенские визы, а в Беларусь ездить еще не научились. И смех, и грех.
— Есть ли возможность у идеи полной реализации Договора о создании Союзного государства стать популярной в российском обществе?
— Конечно! Белорусы — это единственный народ, которых русские без каких-либо «но» считают полностью своими. До недавнего времени был еще один братский народ, но сейчас к нему не столь однозначное отношение, как раньше.
Вопрос популярности Союзного государства во многом упирается в правильное позиционирование в медийной среде. К сожалению, украинские события специфическим образом повлияли на российские СМИ: уделяя непропорционально большое внимание событиям в соседней стране, сами СМИ в известной степени «украинизировались», что выражается не только в навязчивом присутствии там украинских или бывших украинских граждан в качестве политических комментаторов, но и в общем крикливо-бестолковом уровне дискуссии. После пяти лет такого «праздника каждый день» низкий уровень дискуссии воспринимается как норма, а дискуссии без балагана считаются телевизионными продюсерами как «деньги на ветер».
Относительно недавно российские медиа стали приглашать релевантных белорусских экспертов. Приятно видеть на отечественном ТВ таких людей, как Олег Гайдукевич, Алексей Дзермант или Александр Шпаковский. Хотя и досадно, что испорченный «украинизацией» телевизионный формат провоцирует участников на разговоры на повышенных тонах вместо собственно экспертного обсуждения. Тем не менее, пусть хоть так, но российские телезрители узнают об интеграционных проектах Минска и Москвы, а также о тех сложностях и противоречиях, которые стоят на пути реализации Договора о создании Союзного государства.
— Играет ли гуманитарная составляющая значительную роль в СГ по сравнению с экономической и политической?
— Гуманитарная составляющая — это как раз то, что отличает Союзное государство как от других интеграционных проектов на постсоветском пространстве, так и в принципе от любых международных взаимодействий наших стран. Евразийская интеграция включает в себя в первую очередь экономические вопросы и проблемы обеспечения коллективной безопасности. Белорусско-российская интеграция, помимо этих соображений, строится на общем культурно-историческом или, если угодно, цивилизационном базисе белорусов и русских.
В России есть определенная тенденция считать, что мы являемся родиной слонов, а мировые процессы как-то обходят нас стороной, ведь у нас особый путь и т.п. На самом деле, Беларусь и Россия подвержены тем же трендам, что и остальной мир. Другое дело, что в ранние эпохи мы шли с определенным отставанием, например казнили собственных монархов на 125 лет позднее французских протобольшевиков, но затем выровнялись со странами Запада. Сегодня основной гуманитарный тренд Запада — вопросы национальной, культурной и цивилизационной идентичности. В дебатах между правыми и левыми политическими партиями принципиальное значение приобретают не экономические вопросы (и те, и другие по большому счету стоят на левоцентристских позициях, поддерживая социальное государство), а гуманитарные — проблемы религии, морали, миграции, семьи, исторической памяти.
Союзное государство сложно построить на цене на газ, а вот на общем цивилизационном базисе — вполне. Кстати, «Евромайдан» тоже был про идентичность, а вовсе не про то, кто кому и сколько заплатил, как это порой стремятся показать. В этой связи не следует позиционировать Союзное государство как противоположность «европейскому выбору». Белорусы и русские — народы европейской культуры, а русская литература и музыкаXIXвека — это вообще один из эталонов европейской культуры как таковой. Кроме того, Европа как образ и некий набор идей, включая уважение частной собственности и власть закона, остается привлекательной для молодого, наиболее активного поколения Беларуси и России. Не нужно противопоставлять Европу и Союзное государство. Союз Беларуси и России — это тоже Европа, просто не обязательно всем европейцам вывешивать на административных зданиях флаг ЕС и проводить выборы в Европейский парламент, заседающий в Брюсселе и Страсбурге.
— Какие белорусско-российские гуманитарные проекты были и будут реализованы в рамках СГ?
— Несмотря на масштабность идеи Союзного государства по факту гуманитарное сотрудничество Минска и Москвы находится на неудовлетворительном уровне. Разумеется, официальные структуры, которым положено заниматься Союзным государством, отчитаются вам о своих успехах и ростах показателей по всем направлениям. Действительно, некоторые проекты есть, но они носят локальный характер и получают гораздо меньшее освещение в медиа, чем, скажем, какой-нибудь очередной спор Минска и Москвы по поводу частных и малоинтересных экономических вопросов.
Хотелось бы назвать в качестве положительного гуманитарного начинания работу по гармонизации академического пространства и программы студенческого обмена. Вместе с тем дела идут медленно, а автоматического и повсеместного признания научных квалификаций в двух странах пока нет. А ведь это принципиальнейшие вещи. Если Союзное государство — это наше общее будущее, то максимальное внимание должно уделяться именно программам, направленным на перспективную молодежь.
Отмечу, однако, весьма широкую и плодотворную деятельность белорусского общественного объединения «Русь молодая», которое с самого своего основания ведет ту работу, которую должны выполнять государственные и союзные структуры. Понятно, что у «Руси молодой» и близко нет тех ресурсов, которые необходимы для работы общесоюзного масштаба.
— Каковы перспективы гуманитарного сотрудничества Беларуси и России в рамках Союзного государства?
— Перспективы самые широкие. Тот факт, что мы начинаем, как это называют, с низкой базы, дает возможность достаточно быстро показать хорошие результаты. На вскидку: автоматическое взаимное признание дипломов и научных степеней без дополнительных требований; расширение взаимных квот в вузах; выработка общих подходов к преподаванию совместной истории в школах и/или вузах; больше сюжетов о Беларуси в российских государственных медиа; широкое общественное обсуждение символики Союзного государства. Вообще, символика — это не последнее дело, а в условиях современной гиперинформационной среды — первое. Люди объединяются вокруг символов, а не цен на энергоносители.
Иван Палачанин
