Знаете, что стало одним из самых ярких и самых крупных достижений последних лет? И особенно последних месяцев? Это возвращение в серьезную повестку самого понятия Русский мир, русский народ, русская культура.
Что греха таить, мы помним, как достаточно долгий период (десятилетия!) эту тему пытались максимально маргинализировать. В наиболее карикатурных случаях даже Пушкина в прессе иногда называли не русским, а российским поэтом. Сами понимаете, в чем тут смысловая разница.
И даже когда ветер сменился и на евразийском пространстве наметились центростремительные процессы (причем центром, как ни крути, выступает именно Россия), для всего происходящего пытались подобрать некие абстрактные термины.
Говорили о традиционных ценностях, о здоровом консерватизме, о евразийской общности. Ну да, общность-то действительно есть, все ее чувствуют. Но по какой-то удивительной причине эта общность совершенно явственно совпадает с теми границами в которых когда-то существовал Русский мир.
Вот там, где изучали Пушкина в среднеазиатских школах, эта евразийская общность была неоспоримым фактом. А уже «за речкой» или «за горкой», где школьники ни о каком Пушкине и не слыхивали никогда, евразийской общностью почему-то и не пахло.
Русский мир и русская культура
Сейчас, наконец, стали называть вещи своими именами. На заседании Экспертного клуба Союзного государства глава белорусской партии Союз Сергей Лущ заявил:
— Сегодня представлена широко евразийская идея, разные проекты: националистические, либерально-демократические, какие угодно. Но ведь по большому счету, они все объединены неким ценностным культурным кодом. Есть какие-то этническо-культурные различия, если говорить про классическое евразийство, но тем не менее, есть набор базовых ценностных оснований, которые нас и объединяют в большой Русский мир.
Мне кажется, что актуальным становится вопрос «А кто наши друзья?». Мы говорим про Не-Запад. Прекрасная идея. На чем будет собираться этот Не-Запад, такой же достаточно большой, пестрый многообразный и широкий? На отрицании и противостоянии врагу? Это мы тоже уже проходили. У этой идеи нет потенциала — это ситуационный альянс. Может это и справедливо для текущего момента, но с другой стороны, предлагаем ли мы новую модель? Тут мы переходим к вопросу «Какая будет у нас идеология и что лучше правее или левее пойти?» И тут мы уходим в дискуссию. А если мы предлагаем культуру?
Возможно объединение, основанное на комплементарном, надо прямо об этом говорить, отношении к русским, русскому государству, русской культуре, русскому языку. Это по сути перезагрузка «неокоминтерна». Сегодня это как никогда актуально…
Кстати говоря, знаете, что это напоминает? Теорию Льва Гумилева, который считается одним из виднейших евразийцев. В столице Казахстана даже существует Евразийский национальный университет им. Л.Н. Гумилева.
Так вот, если читать работы Гумилева внимательно, то можно увидеть, что всю вот эту территорию, которую мы зовем Евразийским Союзом и которую собираемся максимально интегрировать, он прямо обозначает как русский суперэтнос.
Да, многонациональный русский суперэтнос, в границах которого каждый из народов разделяет общие императивы. Поэтому они и соединяются в один цивилизационный организм на основе внутренней комплиментарности. Несомненно, этого — уже достаточно. Без поиска каких-то еще оправданий.
